Жизнь Валентин Вейгеля, священника в Чопау, прекрасно документирована, мы знаем практически все возможные документы, которые можно было хранить о нем, из матрических и имматрикуляционных записей в различных школах, через протоколы инспекций, его собственные биографические данные (написанные для официальных целей) его эпитафия. Даже была обнаружена книга (Confessio Augustana в оригинальном издании), которую, по-видимому, уже использовал в качестве учебника – с надписанными рукописными заметками и различным выделенным текстом. Давайте переместим эти данные со скоростью: Родился в 1533 году в «Штадт Хайн»; Учеба: 1549-1554 гг. Муниципальное училище св.Афры в Мейссене, 9 лет – (1554-1563) Лейпцигский университет, бакалавр 1558г., магистр 1558/9; затем Виттенбергский университет – 4 года (1563–1567). В обоих университетах он получил стипендию из княжеского фонда, поскольку, вероятно, он был из бедной семьи (его расписки также сохранились). С 1567 года до своей смерти в 1588 году он был священником в Чопау. Он подписал без оговорок в 1577 году Формулу Конкордии и никогда не подозревано его о каких-либо отклонениях от правоверия. В Чопау он женился и оставил двух сыновей, которые стали врачами, и дочь.
Чем ярче и прозрачнее жизнь Вейгеля, тем темнее происхождение его писаний, о которых ничего (кроме одной случайной похоронной проповеди) вообще ничего не выходило при его жизни, по-видимому, из-за близкого круга его близких сотрудников, которые, а именно дьякон и преемник Вейгеля Бенедикт Бидерманн и дьяк Кристоф Вейхарт также сохранили и, кроме того, обогатили их множеством других произведений, поэтому сегодня трудно сказать, какие из работ Вейгеля являются его собственными, а какие следует отнести к его преемнику Бидерману. Eще более загадочно то, как эти трактаты попали в прессу и кто был (примерно через 20-40 лет после их создания и через 20 лет после смерти Вейгеля) их издателем. Первые отпечатки этих произведений (истинных и неправильных) относятся к 1609 году. Издатель и место публикации скрыты под псевдонимом. Вслед за тем они были изданы в Галле (Joachim Krusicke) и известным издателем Lucas Jennis во Франкфурте. Настоящими следуется считать эти создания Вейгеля: Von der Bekehrung des Menschen (1570); Von Armut des Geistes oder wahrer Gelassenheit (1570); Libellus de Vita beata (1570); Deus non potest se ipsum negare. Exercitium mentis (1571); Scholasterium Christianum (1571); Anleitung zur Teutschen Theology (1571); Gnothi seaton (1571); Vom Gesetz oder Willen Gottes (1571); Ein Büchlein vom Seligmachenden Glauben (1572); Vom himmlischen Jerusalem in uns; Das Büchlein vom Gebet; Der Gründliche Bericht vom Glauben (1576); Vom Ort der Welt (перeд 1576); Informatorium oder kurtzer Unterricht, welcher gestalt man den schmalen Weg zu Christo sich führen lassen kan (1576); Der güldene Griff (1578); Von Betrachtung deß Lebens Christi (1578); Kirchen oder Hauspostil über die Sontags Evangelien durch gantze Jahr (1578-79); Dialogus de Christianismo (1584).
Содержание сочине́ний Вейгеля нелегко описать кратко: Мы можем начать с общего утверждения о том, что в нем объединяются гуманистические, натуралистические и мистические мотивы. В соответствии с мистической традицией, он признает Богу только отрицательные предикаты и делает это настолько последовательно, что отрицает даже его собственное сознание. Бог признает себя в человеке; в безмолвной забывчивости бесконечный Бог погружается в ограниченное индивидуальное существо, и в человеке рождается голос Божий. Мир (бесконечный мир!) Не может охватить Бога ни Его царство, которое находится внутри Него. Бог – это принцип всего, и все во всем.Чем больше человек отдается ему, тем больше Бог становится человеком. Бог – это сущность всего творения. Небеса и ад не в каком-то определенном месте – они заключаются в Боге, но по-разному: в первом Бог имеет участие, во втором нет. Даже зло не может мыслиться вне Бога. Оно существует внутри него и состоит в том, чтобы добровольном отклонения от него. Поэтому оно не может быть исправлено и преобразовано какой-либо светской силой, никаким таинством. Только воля внутреннего человека, когда он слушает голос Бога, может вызвать это изменение.Точно так же не может быть вынужденной вера. По мнении Вейгеля вводит в заблуждение, когда молодые священники и проповедники вынуждены придерживаться одного конкретного учения.
С этой концепцией Бога Вейгель демонстрирует себя самым выдающимся пантеистом 16-го века. Бог состоит из трех личностей, но до смерти Христа Святого Духа не было. Согласно Вейгелю мы узнаем Бога (для Вейгеля он практически идентичен с Христом в нас) 1. из Библии, 2. из книги природы, 3. молитвой, 4. внутренней готовностью признать Бога в себе. Земной Христос, как Он жил на земле – это наш путь, свет и врата в небо к Богу. Но внутренний Христос важен, и только он дает спасение. Здесь мы должны упомянуть учение Вейгеля о световом теле Христа: Будучи зачатым от Святого Духа и не из человеческого рода, Христос не имел тела, подобного Адаму и предателю Иуде, но по природе был новым творением и Сыном Божьим. Эта нематериальность также касается на Марии; она называется небесной Евой, так же как Христос является небесным Адамом. Земной Адам относится к Христу как к своему прообразу. Адам, однако, был соблазнен Люцифером на произвол, и таким образом, он расстался, потеряв свое первоначальное единство. Возрождение человека состоит в том, чтобы отложить в сторону тело Адама и принять тело и кровь небес. Таким образом, возрождённые имеют двойственное тело: земное и небесное.
Носителем человеческой индивидуальности, образа Бога в человеке и объектом искупления остается притом человеческая душа. Для нее получение небесного тела (siderische или ewige Leib) является средством спасения. Здесь мы видим однако сильное влияние Парацелса, так и существенное отличие лютеранской концепции спасения: Искупление и спасение принимаются не извне, как дар и оправдание по благодати Христовой, но как внутреннее преобразование. Небесное тело играет в деле Вейгеля подобную роль, как у Лютера оправдание по вере. Не „iustitia imputativa“ а „transmutatio realis“. Для Вейгеля вера имеет значение избавления от собственной воли, умирания внешнего человека. Это уже не «Христос для нас», а «Христос в нас». «Христос в нас» это тот процесс, которым мы освобождаемся от грехов и доходим блаженства. Точно так же христианином человек не становится крещением (то даже не омывает первородного греха, в отличии от того, что утверждают анабаптисты), а должен в христианина развиться. С этим связано и понимание воскресения Вейгеля: Вейгель признает это в два раза: Одним считается уже в этой жизни превращение во Христа. Как семя, посеянное на земле, умирает и гниет, так и естественно Слово Божье родится в нас, в семени Божьем. Таким образом, тело Адама также может достичь небес. Второе воскресение тогда придет при пришествии Христа.
Это представление о Христе как о небесном человеке, принципиально отличающееься от других людей, также имеет свое имя, которое оно уже получило как ересь старой церкви, а именно доцетизм. Отцы Церкви c Юстина и Ирения до Августина и Епифания страстно опровергали доктрину, поддерживаемую многими гностическими группами, о том, что Христос не имел реального тела, а спустился в мир в кажущемся, мнимом теле только для того, чтобы обмануть силы мира. Как это вновь появляется в конце 16-го века, в то время, когда уже были известны все аргументы за и против, которые были выдвинуты обеими сторонами в первые годы существования Церкви? В шестнадцатом веке уже больше не воспринималась так сильно необходимость доказать, что христианство в отличие от бесчисленных религий (мистерий) поздней античности основывается на реальных основах, на реальных событиях, что Христос был истинным человеком, и традиция Церкви и её провозглашения реальна и верна. Гораздо важнее был для человека средневековья и ещё более 16 века личный религиозный опыт. Она являлась в шестнадцатом веке уже сформировавшейся давней мистической традицией, и в ней – см. напр. видения средневековых мистиков, начиная с Бернарда и Хильдегард, и заканчивая Генрихом Сюзе – Христос только частично реален. Чаще выступает как король, жених, правитель; или как Распятый, чьи страдания уже не человеческие, а магические, чьи раны становятся предметом медитации и спекуляции, можно скрыть весь мир вних и т. д. Следовательно, для мистиков и богословов до Просвещения исторический Иисус не имеет большего значения, и это особенно верно для Вейгеля: Исторический Иисус для него просто свидетель истины, данный нам в качестве примера. Напротив, силой жизни христиан является внутренний Христос. Если Вейгел говорит о «Христе», это может означать трое: 1. (чаще всего) – Христa в нас; 2. земного Иисуса, который служит примером; 3. сущность как носителя небесного тела.
В практике это значит для Вейгеля сильную антицерковную направленность: Священники являются воплощением антихриста. Поэтому церкви – это «eitel Mördergruben»(самое гнездо сволочье), единственный храм Божий – это человек. (Как он смог объединить такие взгляды со своим положением городского священника и известного проповедника, остается загадкой.) Церковные тайны не нужны, что одно помогает в борбе с сатаной, противником в нас, это скромный и умеренный образ жизни, молитва и вера. Превращение хлеба и вина в тело и кровь Христа не происходит, потому что наше земное тело тоже не превращается в небесное, а принимает его. Из взглядов Вейгеля чувствовать какое-то пренебрежение к богатству и богатым людям, и наоборот симпатия к бедным.
Аналогичных взглядов придерживается в своих многочисленных трудах также преемник и преемник Вейгеля Бенедикт Бидерманн. Он отличается однако от Вейгеля в двух важных вопросах: Он постепенно отказывается от идеи небесного тела Христа и сохраняет только образ небесной Евы. Напротив того, гораздо больше чем Вейгель использует астрологические и каббалистические образы и схемы, отчасти также в связи с апокалиптическим мышлением Паула Лаутенсака. Еще один источник вдохновения унего – а именно Николай Кусанский, и в его примере часто попытается на Combinatio contradictorium, объединение утвердительной и отрицательной теологии, что является для него принципом совершенного знания, которое достигается в кресте Христа. Для Вейгеля это несколько иное: истинное знание – это прежде всего различие между правдой и ошибкой; к этому различию у человека есть особый, мистический характер „Güldene Griff“. Бидерман, похоже, скорее следует мифу о раздвоении и падении Адама. Он воображает спасение человека более ортодоксально, как что-нибудь вызваное через воплощение Христа в человека через посредство Святого Духа. Это становится основой для возвращения всего мира расходившегось с Богом и безнадежно проданного смерти, расколотого на мир ангелов, мир дьяволов и мир земли, обратно к Богу.
Бидерману не позволено было прожить конец своих дней в мире и общем уважении, как Вейгелю. Во время волны визитаций, которые охватили Саксонию после перемен в Избирательном престоле и отставки первого министра Николаса Крелла, который был обвинен в криптокальвинизме и даже казнен, были Во время визитацие в Чопау раскрыты его и вейгелевские «еретические» книги. Бидерман был лишен должности и переведен в небольшой сельский приход в Некканитце около Мейссена, где он умер в высоком возрасте в 1621 году.